Дорог на свете много, но выше не найдешь
От города Хорога в далекий город Ош.
По кручам каменистым смотри не оборвись!
Машины-альпинисты карабкаются ввысь.

От Бухары до Самарканда совсем не далеко — примерно 250 километров, но мы потратили на дорогу почти полдня. По просьбе одной барышни заехали в городок Навои, чтобы сфотографировать дом, в котором она прожила много лет. Правда, за двадцать лет, с тех пор, как она покинула город, в нем не осталось ни одного старого названия улиц, и нам, чтобы найти нужную, пришлось обращаться к местным аксакалам, директору библиотеки и начальнику ЖЭКа, которые совершенно случайно попадались нам прямо на улице. Дом мы, правда, так и не нашли, зато поставили на уши половину города — мотоциклов в Узбекистане почти нет, а тут сразу четыре.

Самарканд встретил нас не совсем обычно. Мы планировали остановиться в какой-нибудь чайхане на окраине города, как уже делали неоднократно, однако окраина города так и не нашлась. Из какого-то пригородного поселка мы внезапно очутились почти в самом центре. Возвращаться не стали. Испросили у прохожих ближайший отель и отправились туда. Отелей оказалось — на выбор.

Туризм в Самарканде чуть ли не главная статья дохода города. Целая улица застроена небольшими отелями на любой вкус. Хозяева — в основном арабы, иранцы и иже с ними. Трехкомнатный номер с кондиционерами, телевизорами, холодильником и прочими радостями жизни обошелся нам в восемьдесят долларов в сутки. Плюс вайфай в лобби, золотые рыбки и ковры там же, круглосуточный пост охраны, который бдил за нашими мотоциклами на улице и рестораном через дорогу. Этот отель оказался самым дорогим жильем за всю поездку. Со столом тоже вышла та же ситуация. Дорогущий ресторан через дорогу кормил нас на убой, в среднем за пятьсот рублей с человека. С мясом, рыбами, пивом, коньяками и прочим невообразимым количеством чревоугоднических радостей жизни.

Вообще, страны Средней Азии, особенно Узбекистан, заслуживают того, чтобы в них приехать просто ради гастрономического туризма. К середине поездки мы уже не называли наш трип иначе как обжор-тур. Нежнейшая баранина, которая не далее как вчера бегала по травке, свежие овощи и фрукты, невероятная рыба... Любой московский ресторан мог бы позавидовать даже самой распоследней чайхане где-нибудь в глуши! При этом размер порций такой, что человеку, привыкшему к столичным едальням, употребить блюдо целиком бывало затруднительно.

Отдельным откровением для нас стали арбузы и дыни в конце июня. Мы, привыкшие к тому, что бахчевые появляются в продаже не раньше августа, со скепсисом смотрели на местные полосатые ягоды — поди на какой-нибудь химии выращены, невкусные и вредные. Однако очень быстро убедились в обратном. Здесь дыни и арбузы вызревают уже в начале лета. Правда, местные торговцы говорят, что возить их в Россию невыгодно — слишком далеко и дорого, учитывая любителей собирать «дань» вдоль длинной дороги. Так что не видать нам узбекских арбузов еще очень долго.

Дорога до Самарканда заняла у нас больше недели. Поэтому именно здесь мы решили устроить себе выходной. Тем более, отель с золотыми рыбками и местная архитектура располагали к отдыху. Вообще, июнь, июль и август считаются здесь низким сезоном для туристов — слишком жарко. Но даже сейчас иностранцев в историческом центре было предостаточно. Японцы, американцы, канадцы, корейцы и китайцы...

Вот только русских туристов мы не встречали. Понятно, что Узбекистан давно стал в общественном сознании поставщиком дешевой рабочей силы, и совершенно напрасно. Страна с очень древней историей и культурой, интересными, добрыми и отзывчивыми людьми, невероятной кухней и субтропическим климатом. Собственно, сам Самарканд — ровесник древнего Рима, был основан в VIII веке до нашей эры. Сейчас ему больше двух с половиной тысяч лет!

Но, как бы ни было здорово в Самарканде, нас снова ждала дорога. Мы планировали перейти границу с Таджикистаном около города — по карте было всего полста километров. Однако КПП нас встретил закрытым шлагбаумом и хмурым лейтенантом с ржавым АК на плече. Лейтенант был настолько суров, что даже не снизошел до общения с нами на русском. Буркнул что-то по-узбекски и ушел в свою будку. Помог нам только рядовой погранец, охранявший шлагбаум. Оказалось, что переход закрыт для всех. Пришлось возвращаться и искать другой переход. После трех неудачных попыток (второй переход тоже оказался закрыт, третий открыт только для пешеходов, а еще один — только для граждан Узбекистана и Таджикистана и тоже пеших), незапланированных пятисот километров крюка и потерянного дня мы попали в Таджикистан.

Знакомство со страной началось с толстого погранца, который сначала разливался соловьем по поводу «добро пожаловать, гости дорогие», собрал с нас «дань» вроде дорожного сбора, страховки и не пойми чего еще, расстроился по поводу того, что дали ровно столько, сколько положено, без необходимой «благодарности», и за это два часа морозил нас на посту, выписывая четыре кассовых корешка.

Таджикистан почти сразу после границы встречает путников горами. После плоских, как стол, степей и пустынь очень здорово. Если дружественный Узбекистан мы уже вполне изучили и даже полюбили, то Таджикистан у меня ассоциировался только с войной в начале девяностых и моджахедами. Было даже немного страшновато.

Однако в первом приближении, страна оказалась вполне себе приемлемой для жизни, во всяком случае, с нашей мототуристской точки зрения. Дороги, как и везде, — разные. От идеального асфальта, положенного китайцами, до разбитых китайскими же грузовиками горных грунтовок, баранина — вкусная, пиво — холодное, чайхана для ночевки — в любом ауле. Хотя, конечно, даже невооруженным глазом видно, что страна живет заметно беднее, чем сосед.

Ночевка в городе Худжанд выдалась традиционно необычной. Ночевки в этом путешествии вообще стали для нас отдельным развлечением: «как придется ночевать сегодня». Большая чайхана на окраине города приютила нас по стандартной схеме: «двести рублей с носа, стоянка мотоциклов, ужин, пиво». Вот только спрятать мотики в предложенное овощехранилище нам не удалось — дверь оказалась узковата. Тогда находчивый хозяин заведения предложил самое простое решение — «забирайте с собой».

Дверь в помещение, выделенное нам под ночлег, оказалась достаточной ширины, и мы, используя дощечку как трап, вкатили наших коней прямо в один из обеденных залов, где нам предстояло ночевать прямо на дастарханах. Так и ночевали, практически в обнимку с мотоциклами. Кстати, плов в той чайхане оказался отменным.

Дорога в Душанбе ведет через горы. Наконец, мы до них добрались! И хоть это и не Памир, все же, горы. Наконец-то! Дорога все также продолжала удивлять то идеальным асфальтом, то жутким грейдером. Китайцы строят новый «шелковый путь» — дорогу «западный Китай-западная Европа». Трасса пронизывает Таджикистан, Узбекистан, Киргизию, Казахстан и через Россию пойдет дальше в Европу. Дорогу строят кусками, сразу во многих местах. Именно этим обусловлено появление нечастых асфальтированных участков. Зато китайские четырехосные полноприводные грузовики-вездеходы, везущие по сорок тонн груза, вполне успешно передвигаются и по грунтовым дорогам, поднимая тучи пыли. Хватает и наших стареньких КАМАЗов, хотя на фоне китайских левиафанов, выглядят они разъездными «каблучками».

Именно по дороге в Душанбе мы взяли первый перевал, посидели в первом сугробе в горах и посмотрели на облака сверху. Красота! Здесь же впервые почувствовали симптомы «горняшки» — горной болезни. Не шутки — подняться на три с лишним тысячи метров за несколько часов. Правда, мироздание всегда держит баланс, вот и сейчас наше ощущение собственной невероятной крутости от того, что мы так высоко забрались, очень быстро разбилось о картину чабана, который показался на горе выше нас метров на триста. Это мы-то крутые? Ха! Вот он пришел сюда пешком. И еще бегает, гоняет своих баранов. И ведь, поди, каждый день сюда гуляет. Так что мы, уняв свой пыл и сфотографировавшись в сугробе, двинули дальше, к столице Таджикистана.

После пропитанного историей и культурой Самарканда, Душанбе нас, мягко говоря, разочаровал. Серый пыльный город, застроенный типовыми пятиэтажками. В гостинице абсолютно совкового типа, где мы остановились, мы пытались разузнать о достопримечательностях. Главным культурным центром города оказался фонтан напротив все той же гостиницы, где ежевечернее проходят народные гуляния.

Но это была не главная цель визита в город. Нам нужно было получить пропуска в пограничную зону — Горно-бадахшанскую автономию. Местный ОВИР оказался столь же совковым, как и гостиница. Получить необходимые документы мы, наверное, и не смогли бы, если бы не повстречали там же «дядю Женю», как он представился. Он, геолог, альпинист и проводник, всю жизнь прожил здесь и посвятил свою жизнь Памиру. Он знает его наизусть, водит в горы группы туристов и ученых, принципиально не учит таджикский язык. Естественно, «работа» с местными фискальными органами у него давно отлажена, и с его помощью мы получили нужные документы в течение двух часов. Кроме этого, он провел нам краткий ликбез по борьбе с горняшкой, показал по карте, как и куда ехать, а вечером прислал к нам в отель своего сына с конвертом, в котором были телефоны и адреса «проверенных людей» по всему маршруту нашего следования. Не человек, а подарок! Без его помощи и совета ехать было бы гораздо сложнее.

Рано утром мы покинули пыльный город и отправились в сторону таджикско-афганской границы. Звучит мрачновато, но другой дороги нет! Впереди цель нашего путешествия — дорога Хорог-Ош, она же Памирский тракт, она же — самая высокогорная дорога на территории всего бывшего СССР.

Вот они, те горы, к которым мы стремились! Через сотню километров мы свернули с асфальта и направились на юг по разбитой горной грунтовке. Дорога идет по ущелью. С двух сторон поднимаются неимоверной высоты стены. Чем дальше, тем выше. Чтобы увидеть небо, приходится выворачивать шею. Скалы нависают над дорогой, кое-где образуя своды с отрицательным уклоном. Величественно, красиво, невероятно круто!

Изредка нам попадаются глухие аулы. В некоторых, судя по всему, нет даже электричества. Вдоль дороги стоят дети и молодые девушки. Дорога для них — вроде телевизора и парка развлечений. Если фуры и джипы для них — обычная «программа передач», то мы, мотоциклисты, — это нечто невероятное, как американский боевик по первой программе в брежневские времена. Дети, от восторга и невозможности выразить свой восторг иначе, бросаются в нас камнями. Барышни провожают грустными взглядами. Так же, как и сто, и двести лет назад, они стоят у дороги и ждут, когда из-за поворота появятся лихие абреки и, перекинув приглянувшуюся красотку через седло, унесут в светлое будущее. Иного варианта выбраться из родного аула у потенциальной невесты практически не было. Нет и сейчас.

Дорога выводит нас к Пянджу — пограничной реке между Афганистаном и Таджикистаном. Теперь почти пять сотен верст нам ехать вдоль нее. Останавливаемся на диком пляже с потрясающе мелким и абсолютно белым песком и «пальмами». Вот так, почти в центре континента мы нашли океанский пляж из рекламы «баунти». Только вместо синего моря, бурлящий мутными водами Пяндж, а вместо горизонта — гора на той стороне реки.

Дорога идет вдоль русла. Местами настолько узко, что мотоцикл не может разъехаться с грузовиками, которые идут в сторону столицы во вполне ощутимых количествах. Кто первый доезжает до разъездного кармана, которые встречаются раз в полтора-два километра, тот останавливается в нем и ждет, пока пройдет встречный. Местами дорога пробита прямо в скалах. С одной стороны обрыв в реку, с другой — каменная стена, сверху «потолок». Пыльно, жарко, фуры. Почти горьковское шоссе в пятницу вечером, только асфальта нет.

Время на навигаторе скачет туда-сюда на полчаса. GPS принимает то местное время, то афганское — занятно. Жизни на таджикском берегу почти не встречается. Зато на том, афганском, — она бьет ключом! Маленькие аулы, большие села, машины, люди, тетки стирают белье в реке, дети купаются. И очень много мотоциклов. Естественно, это китайские или индийские 125-ки, но они есть. А здесь — нет.

По первости, когда только вышли к реке, где-то в глубине сознания, каждый опасался, что вот сейчас вылезет из-за какого-нибудь камня моджахед на том берегу, да и шмальнет по нам в память о советских оккупантах. Но жизнь на том берегу виделась настолько мирной и размеренной, что скоро мы успокоились и даже махали ручками «соседям».

Заночевали, как водится, необычно — на перекрестке дорог, около милицейского кордона, в чайхане. Хозяин предложил комнату, в которой из мебели были только ковры и матрасы с постелью. Зато на улице нашлись несколько солдатских кроватей. Перетащили матрасы на них и ночевали под невероятно яркими горными звездами, практически в обнимку с мотиками.

Утром дернули до Хорога. Ближе к городу появился асфальт, и вообще, ощущение того, что мы в глухой дыре на краю света, немного поутихло. Люди, машины, магазины, постоянные КПП с милицией, военными и Бог знает кем еще. Погранзона. Интересно то, что ни разу у нас не проверили весь комплект документов. Одним интересен только пропуск в погранзону, другим — права. Третьих не интересует первое и второе, им нужны паспорта и документы на технику. Хотя, конечно, тормозили нас большей частью, чтобы поглазеть на мотики и задать стандартный набор вопросов.

Кстати, за всю поездку, ни один интересующийся не спросил, какова мощность мотоциклов и максимальная скорость. Практичных азиатов интересуют только прикладные вопросы: «скока жрет» и «скока стоит». На всякий случай, говорили, что стоит и жрет много. Интерес к нам и нашей технике сразу пропадал — не практично.

Хорог прошли почти без остановок — только пополнили запасы сухпайка и бензина. В Таджикистане с горючкой ситуация несколько лучше, чем у узбеков, где дефицит создан, судя по всему, искусственно, но заправки встречаются совсем не часто. Тем более, в горах. Хорошая асфальтированная дорога увела нас в горы. Именно отсюда начинается Памир. Вот мы и приехали, куда так стремились. Начинаем подъем. С этой стороны дорога поднимается плавно, так что организм имеет время адаптироваться к разреженному горному воздуху. Да и мы ушли с уровня моря уже давно — Хорог расположен на высоте 2200 метров.

Асфальт сменяется хорошей грунтовкой. Здесь это единственная связь с внешним миром — Памирский тракт. Западная часть Памира характеризуется высокими горами и глубокими долинами. Мы движемся вверх по одной из них, медленно набирая высоту. Изредка попадаются аулы, отары овец и коровы. По дороге попадаются белые «лендкрузеры» семидесятых и восьмидесятых серий. Внутри — битком, на крышах — гора поклажи. Это местные такси. Курсируют между Душанбе, Хоргом и Ошем. Проезд стоит сто долларов. Для местных — очень большая сумма. Но иного пути нет. В Хороге, конечно, есть аэропорт, и в Душанбе летает самолет, но это уж точно только для местных «олигархов».

На высоте около 2700 метров в зеркалах пропадает Пластилин батыр. Останавливаемся, ждем. Он появляется через несколько минут, тормозит и ложится лицом на бак. Рожа зеленая, глаза пустые. Привет горняшка! Миху зацепило. Отпаиваем его таблетками и отправляем бегом за водой к ручью, который течет метрах в двухстах. По научению дяди Жени из Душанбе, физические нагрузки лучше всего помогают от горняшки. Пластилин батыр, совершенно ничего не соображая, бегает к речке и назад. Сказали бежать — бежит. Сказали опять бежать — снова бежит. Только на второй раз сознание к нему возвращается, и он удивляется, чего это он, собственно, куда-то бегает. Начал соображать — значит, полегчало. Когда начал реагировать на подколки — все вдохнули. Можно ехать дальше.

Первый серьезный перевал — Кой-Тезек (4351 м) показал, что горняшка бывает не только у людей. Оба «трансальпа» и XT600 дружно зачихались и отказались ехать примерно в ста метрах от вершины перевала. Пришлось снимать воздушники и, глотая изрядно пыли двигателями, подниматься на самый верх. А ведь наш главный перевал выше этого почти на полкилометра! Заедем ли?

Несмотря на довольно плавный подъем, общее состояние организма весьма «волшебное». Кислорода в воздухе мало, и мозг отвечает на режим урезанного питания торможением и легким пофигизмом. Так и едем, не торопясь, чтобы мозг успевал обрабатывать получаемую информацию.

В этот день ночуем в самом высоком месте — селении Мургаб, расположенном аккурат посреди Памира. Высота над уровнем моря — 3612 метров. Село похоже на Татуин из саги о звездных войнах. Посреди каменной равнины, где даже трава толком не растет, стоят мазаные глиной или кизяком (а скорее, и тем, и другим), одноэтажные хижины, на крышах — десятки спутниковых антенн. Вокруг пасутся бараны. Сквозь призму легкой «волшебности» от кислородного голодания, картина выглядит абсолютно психоделичной. В гест-хаусе с аутентичными сундуками в комнатах и фотографиями прошлых жильцов на стенах, нашелся ужин, а вот бутылочки пива — нет. Вооружившись фонарем, выдвигаемся в экспедицию за пивом. Вроде бы, где-то на базаре, есть чипок. Темнота — глаз коли! Направление «на базар» знаем очень приблизительно. По углам шорохи, в отдалении бесплотными тенями шарятся какие-то личности. Мрачноватенько. Киоск находим по тусклому свету в заляпанном окошке. Нас тут явно не ждали, продавщица долго и с недоверием на нас смотрела, но пива таки продала. Обратно, под мелодичный звон бутылок в пакете, шагать было значительно веселее.

Утром занимаемся тем, что выколачиваем пыль из забитых воздушных фильтров. Пыли на нашем маршруте оказалось сильно больше, чем планировали, а запасных фильтров, естественно, никто не брал. Именно из-за этого вчера мотоциклы отказались ехать на высоте. Перед выездом заправляемся местным бензином марки «хороший» из ржавого ведра и отправляемся на штурм.

Впереди у нас главная высота Памирского тракта и нашего путешествия. Перевал Ак-Байтал. 4662 метра над уровнем моря. Фоткаемся у таблички в начале подъема и вперед. Как-то незаметно для нас самих именно эта точка стала для нас главной целью путешествия, а изначальная цель — озеро Каракуль —  отошло на второй план. Вроде бы, чего особенного? Дорога в горах, пыльная, тысячу раз езженная на машинах, ослах, мотоциклах и велосипедах, Но есть что-то притягательное в «самых» местах. Самая северная точка западной части России, самая высокая дорога в СССР, самый юг Европы...

На удивление, наш колхозный способ прочистки фильтров «об кирпич» сработал. Мотоциклы, хоть и чихая, и кашляя, вполне бодро заехали на перевал. В предвкушении момента, едем очень медленно, зорко следя за показаниями навигатора. 4650... 4655... вроде бы все, эта цифра была на указателе, но навигатор продолжает набрасывать цифры. 4660... 4662... 4660. Стоп, разворачиваемся, возвращаемся к наивысшей точке. Вот теперь приехали. Четыре тысячи шестьсот шестьдесят два метра над уровнем мирового океана!

Вот тут и приходит то не самое приятное чувство, когда кончается дорога «туда», путешествие, а начинается дорога «обратно». Теперь мы будем приближаться к дому, пусть даже до него еще пять с лишним тысяч километров. Фотографируемся «на верхотуре», собираем камешки на память. Больше тут делать нечего. Пора вниз.

С северной стороны дорога обрушивается вниз очень крутым серпантином. Спускаемся так быстро, что закладывает уши! Зато организм четко ощущает, как с каждой сотней метров в воздухе становится больше кислорода. Это радует! Дорога выходит на ровное плато примерно на четырех тысячах без «копеек». Для нас, после пяти с половиной, это выглядит, как будто вернулись в родные «плюс 124 м», на которых расположена Москва.

Я замечаю в стороне от дороги несколько толстых сурков, которые торчат столбиками около своих норок и наблюдают за нами. Торможу и бодрым галопом, на ходу доставая фотоаппарат, несусь к ним. Пару кадров я, конечно, сделать успел, но вот то, что я, по-прежнему, нахожусь на высоте в несколько километров, я подзабыл. После «стометровки» я чуть легкие не выплюнул, так запыхался.

Как-то почти незаметно обогнули озеро Каракуль. Как-то не произвело впечатления. После таких высот, красот Самарканда и Бухары, верблюдов, сусликов и невероятных гор, озеро, которое и позвало нас сюда, оказалось вполне заурядной лужей, хоть и красивой.

Граница Таджикистана и Киргизии встретила нас не очень ласково. Из облезлой будки-бытовки к нам, остановившимся у закрытого шлагбаума, выполз весьма мутный тип в джинсах, драных кроссовках, засаленном камуфляже и с очень ржавым АКСУ на плече. Вот и думай, то ли моджахед, то ли погранец. Сейчас грохнет, тело в ущелье, мотик своим на продажу, и ведь не найдет никто... Но, все-таки, это оказался пограничник.

Бумажные формальности заняли у нас не больше часа. Пришлось немного сдобрить документооборот парой тысячных купюр — оказывается, тот пограничник, на въезде, «забыл» выдать нам какие-то бумаги, видимо, расстроившись тому, что мы «забыли» сказать спасибо. Так что пришлось «спасибо-пожалуйста» говорить этому мрачному типу с автоматом.

После КПП дорога просто рухнула вниз. За несколько километров серпантина мы сбросили почти три тысячи метров высоты. Киргизия, встретила нас зелеными склонами предгорий, лошадьми и белыми юртами на склонах. После нескольких дней совершенно «марсианского» пейзажа, такая зелень была в диковинку. А еще тут был кислород! За несколько дней на высоте мы по нему изрядно соскучились! Дышать полной грудью — это, оказывается, очень даже приятное занятие.

Остановились в приграничном поселке Сары-Таш. В гостевом доме с пирамидками сохнущего кизяка во дворе собралась очень интересная команда. Четверо русских, китаец, малазиец, две мадам из Британии, американец, казах и еще один русский, живущий во Франции. В самой далекой дыре Киргизии, на границе с Таджикистаном. Удивительно.

Оша мы достигли утром следующего дня и, таким образом, прошли весь Памирский тракт. Мы прошли самую высокогорную дорогу на территории «одной шестой» части мира. Через пять государств, пять с половиной тысяч километров и десять дней мы оставили свои следы на Крыше Мира.

Нам предстоял путь домой. Еще пять тысяч километров асфальта, грунтовок и пыли. Нас ждали базар в Ташкенте, Байконур, несколько падений, потеря сознания посреди пустыни, дом бывшего работника госнаркоконтроля с кустами конопли у калитки, битва с саранчой и много чего еще, но это уже совсем другая история. А путешествие на Памир закончилось именно здесь, в Оше.

И скуку не приемля, кричу я на пути:
«Остановите землю, я здесь хочу сойти!»
Но прыгает дорога, трясет машину дрожь,
От города Хорога в далекий город Ош.

Ю. Визбор.