|
|
«Я не беспокоюсь о тех, кого встречаю на своем пути.»
«Мои сильные стороны – мотивация и решительность. Я никогда не сдаюсь.»
В предыдущих номерах мы уже познакомили вас с двумя британскими гонщиками, в настоящее время выступающими на мировой арене (журнал «Мото» за TMl" target="_blank">ноябрь и TMl" target="_blank">декабрь 2010 года). Но наш обзор был бы неполным без, наверное, самого видного из британцев – гонщика Yamaha Tech 3 Кэла Крачлоу. Ему повезло больше других: в конце 2010 года Крачлоу перешел из World superbike на высший уровень – в MotoGP. Причиной тому не только хорошие результаты (ведь Кэл закончил сезон пятым, позади Леона Хэзлама и Джонатана Рея) и поиски Yamaha молодых и перспективных, но и то, что чемпионату необходим хотя бы один гонщик из Туманного Альбиона – для поддержания внимания британской публики. Однако выделяется Кэл не столько своей удачей, сколько своим характером. В отличие от остальных гонщиков, либо взвешивающих каждое слово либо говорящих штампами, Кэл не лезет за словом в карман, рассказывая о себе и обсуждая других. По этой причине обычно одна часть его интервью посвящается сетованиям на неправильное восприятие публикой его предыдущего заявления, а другая – созданию новых поводов для подобных толкований. Не стал исключением и наш с ним разговор.
В 2010 году ты выступал в World superbike вместе с еще девятью британцами. Как вам это удалось?
В World superbike всегда было много британцев. Не имея возможности напрямую попасть в MotoGP, сюда идут наши лучшие гонщики. А British Superbike – сильный чемпионат. У нас очень сложные треки, это служит хорошей тренировкой, поэтому, когда мы приходим в мировую серию, мы всегда конкурентоспособны.
Есть ли у британских гонщиков какие-то особенности, отличающие их от пилотов из других стран?
Когда идет дождь, в первых рядах гонки мы видим британцев, британцев и снова британцев, потому что у нас на родине всегда такая погода. В жару же нам приходится прикладывать больше усилий – тело привыкло к холоду. У испанцев и итальянцев противоположная ситуация.
Как ты расцениваешь шансы на победу хорошего гонщика, который выступает на не очень хорошем мотоцикле?
Я до сих пор верю в существование гонщиков, способных выиграть на среднем мотоцикле. А уж если у такого пилота лучший мотоцикл, он выиграет наверняка. И, безусловно, результат зависит от наличия мозгов. Например, у Луки Скасса (семнадцатое место в общем зачете 2010 года – прим. ред.) нет шансов, потому что он недостаточно умен. У Скасса хороший мотоцикл. Немного медленный, но хороший. Такой же, как у Карлоса Чеки. А Чека выигрывает. И другой пример – Трой Корсер. В 2010 году BMW еще не стал мотоциклом-победителем, но Трой все равно сражается за подиумы и за победу, потому что у него есть мозги.
У тебя сложились близкие отношения с кем-нибудь из коллег по паддоку?
Я дружу с Леоном Хэзламом, Троем Корсером, но на треке (фыркает) все совершенно по-другому. Каждый сражается сам за себя и ненавидит всех вокруг, тогда как вне трека мы можем быть в хороших отношениях. В MotoGP, конечно, по-другому: там гонщики почти не разговаривают и все игнорируют друг друга, потому что это – соревнования высшего уровня.
Когда ты совершаешь обгон и это требует большого риска, твое решение обгонять или нет будет зависеть от личности соперника?
Да. Всегда. Если я кого-то не люблю, я буду совершать обгон с гораздо большим риском. Так что вы можете понять наши взаимоотношения, просто понаблюдав за мной на треке. Например, я не буду слишком опасно обгонять Хэзлама. Я могу обойти его впритык, но не очень агрессивно, так как мы – друзья. Но если кто-то меня не уважает или не уважаю я, в этой ситуации я не буду так мил.
Вы известны как откровенный человек, который не заботится о своем имидже.
Обычно в разговорах с прессой я говорю только правду. Я всегда честен – если мне что-то не нравится, так и скажу. Если я думаю, что это дерьмо, я и скажу, что это дерьмо. Я высказываю свое мнение откровенно, но пресса иногда толкует его превратно. Однако я не очень волнуюсь, что другие гонщики подумают обо мне: я здесь не для того, чтобы им нравиться, а они здесь не для того, чтобы сделать приятное мне. Я выполняю свою работу – завоевываю подиумы для Yamaha. И не беспокоюсь о тех, кого встречаю на своем пути.
А как ты реагируешь на неудачи?
Около пяти дней пребываю в плохом настроении, но надо концентрироваться на следующей гонке, нельзя просто сидеть и чувствовать себя ничтожеством. Поэтому я возвращаюсь домой и иду кататься на велосипеде: здесь ты наедине с собой и все, что надо делать – просто крутить педали.
Расскажи, пожалуйста, нашим русским читателям немного о себе.
Возможно, мне приходится работать больше, чем остальным, так как я достигаю результатов не с помощью безусловного таланта, а тяжело работая на треке. Мои сильные стороны – мотивация и решительность. Я никогда не сдаюсь. Как и все гонщики? Не скажи. Хага, например, перестал напрягаться. Слабые стороны? Иногда я говорю то, что люди понимают превратно. Больше у меня слабых сторон нет.
Ты хотел в конце 2009 года пойти из World Supersport в Moto2 вместо World superbike?
Я бы предпочел Moto2, но был вынужден отправиться в Superbike, потому что у меня был двухлетний контракт с Yamaha.
Как показало время, остаться в World superbike было верной политикой. Вскоре после нашего разговора, Кэл Крачлоу подписал контракт с Tech 3 MotoGP, где он займет место другого выходца из Супербайка – Бена Списа. Первый год Кэл обещает быть скромным и полностью посвятить себя обучению, не претендуя на подиум, потому что «большинство гонщиков MotoGP выступают там по два, три, четыре и более лет, знают треки, шины, как работает мотоцикл, но я всегда учился быстро. World superbike и MotoGP сильно отличаются друг от друга. Смена мотоцикла похожа на то, как если бы вы на своей обычной машине проехали по извилистой дороге, а потом проделали бы тот же самый путь на автомобиле Formula 1».
|
|
